ЗАПОЛЯРКА-онлайн.рф

Россия еще не успела отойти от шока, вызванного недавними событиями в подмосковном Подольске. Что заставило отца двоих детей и главу благополучного с виду семейства взяться за нож и лишить жизни своих малолетних детей на глазах у матери? Высказывались разные предположения: он психически болен, находился в состоянии аффекта и так далее. Правда оказалась страшнее и вместе с тем прозаичнее – он курил спайсы. К такому заключению пришло следствие.

Именно поэтому вновь в центре нашего внимания бич божий последних лет, а именно: курительные смеси. Однако уже в процессе подготовки материала стало ясно, что наша тема – лишь приглашение к более обширной дискуссии. Свобода и зависимость, счастье и страдание, жизнь и смерть, в конце концов – все укладывается в рамки разговора о наркомании. Как устроен мир тех, кто не может сказать нет, нам объяснял врач Воркутинской наркологической больницы, заведующий отделением неотложной наркологической помощи Евгений Шишкин.

– Евгений Николаевич, мы будем говорить с вами о спайсах и курительных смесях в основном. Начну я вот с какого вопроса: сколько человек попали к вам за последнее время с отравлением спайсами?

– Если говорить о тех, кто употребляет только спайс, то под нашим наблюдением находится порядка 5–6 человек. В большинстве своем они употребляют не только спайсы. У многих наблюдается полинаркомания. Если говорить о цифре в целом, то это не менее 50–60 человек.

– Опишите, пожалуйста, социальный портрет курильщика этих смесей.

– Это, в основном, подростки – школьники 13–14 лет. Самому старшему из наших пациентов было всего 20 лет.

– Когда вы в своей практике впервые столкнулись со спайсами?

– В 2014 году. В то время информации по ним было крайне мало. Каких-то глобальных наработок у нас нет и сейчас. Слава Богу, наш город пока не захлестнула волна летальных исходов. Пока мы имеем дело с единичными случаями употребления. Мы ведем активную пропаганду и пытаемся этот процесс остановить на самых ранних этапах, пока ребенок не вовлекся в систему. Потому что в самой современной литературе уже описаны случаи физической зависимости, вызванной этими веществами (это помимо зависимости психической, что было установлено ранее). Физическую зависимость вызывают обычно тяжелые наркотики, такие как героин, дезоморфин. Так что последствия употребления будут в любом случае ощутимыми.

Цена затяжки

– Мы начали говорить о последствиях употребления. Давайте более подробно остановимся на этой теме.

– Последствия колоссально тяжелые. Когда шестеро омоновцев, например, прилагают усилия, чтобы удержать мальчонку 40-килограммового, который извивается, как уж, и несет какую-то околесицу. У него зрительные и слуховые галлюцинации, и он вообще находится в другом мире. Потом, кстати говоря, он очень долгое время приходит в себя после этих состояний. Мы заметили, что начинается шизоидация личности. Последствия употребления этих веществ напоминают начальные этапы шизофрении: возникают параноидальные расстройства, эпизодически наблюдается галлюцинаторная симптоматика. Даже выписываясь от нас, они продолжают считать, что то, что изначально было обманом восприятия, происходило с ними на самом деле. У ребенка меняется психика, меняется поведение – он становится неуправляемым, раздражительным. Меняются и ценности. Дом, семья, образование, работа – значение позитивных ценностей нивелируется. Любые наркотики разрушают эту систему, переворачивают ее с ног на голову, и человек смотрит на все и оценивает все сквозь призму наркотиков. Его поведение мотивировано именно этими соображениями. Сразу меняется круг общения – в него начинают входить только те, кто тоже употребляет. Возникают и субкультуральные явления: отдается предпочтение какой-то одной определенной музыке, определенному виду одежды. В дальнейшем появляется необходимость постоянно иметь денежные средства. И ребенок, если мы говорим о ребенке, начинает воровать. Недавно у нас был случай с семиклассником: ребенок в два часа ночи, прихватив ноутбук, сбегает из квартиры. Технику продают за какие-то скромные деньги и тут же приобретают спайсы. Далее его уже по скорой привозят к нам практически в бессознательном состоянии. Он получает курс лечения, и, даже пройдя его, посмотрев, чем это все заканчивается, через какое-то время он вновь испытывает влечение. Это уже психологическая зависимость, совладать с которой сложно.

– Вы говорили о том, что даже вас, опытного нарколога, впечатляет клиническая картина отравившихся спайсом пациентов при их поступлении. Опишите эту картину более подробно, пожалуйста: что же происходит с организмом в этот момент?

– Это картина острого отравления с острой интоксикацией веществом, которое даже в небольших количествах полностью блокирует деятельность важнейших рецепторов центральной нервной системы. В результате нервная система просто перестает работать. Человек находится в другой реальности и может представлять себя кем угодно. Более того, он может делать что угодно. Все, что соотносится с тем миром галлюцинаций и обманов восприятия, в котором он пребывает. Именно в этот момент он представляет наибольшую угрозу, когда ему кажется, что он, например, летит. Он открывает окно и… полетел. Галлюцинации могут быть и вовсе страшными или ужасающими. Тогда они начинают хвататься за ножи и защищаться, потому что им кажется, что на них нападают. Позднее они амнезируют эти вещи, потому что в этот момент наш организм защищается, так уж он устроен. Высшая нервная деятельность отключается, кора перестает функционировать, и работают более низкие, подкорковые структуры. Ничего удивительного в том, что люди зимой голышом выбегают на улицу, бегают и что-то кричат. Хорошо, если сотрудники полиции отлавливают их и доставляют к нам. Мы здесь уже пытаемся привести их в чувство и убедить пройти реабилитацию.

Вторая натура…

– Вы говорите о том, что психические явления, сопровождающие отравление спайсами, носят травмирующий характер. Но человек все равно возвращается к этому, даже изведав всю глубину страданий. Как вы полагаете, почему и насколько вообще высок процент рецидива?

– У нас пока нет таких данных, потому что нет людей, проходивших реабилитацию по данным веществам. Но я полагаю, что процент рецидива достаточно высок, как и в случае с тяжелыми наркотиками: опиатами и психостимуляторами. Там ремиссии составляют всего 1–1,5 процента от общего числа пациентов. Вот вам случай из моей практики: человека, у которого были проблемы с героином, на год вывезли из города. Туда, где он ничего не мог достать. Он не употреблял год, но как только приехал сюда, укололся буквально в течение двух недель. Родители вновь отправили его к нам на лечение, потом вновь выслали туда. Здесь надо оговориться, что очень многое зависит от качества проведенного лечения и реабилитации. Не менее значимо также и то, как этому человеку будет помогать его окружение. Но главное заключается в том, что человек все же должен какое-то решение принять для себя сам. Определиться с тем, нужно ли это ему в жизни. Потому что третьего варианта не дано.

– Как работает механизм привыкания на физиологическом уровне – понятно. Расскажите, каков механизм психологической зависимости?

– Наш организм – самодостаточная система, которой нужны вода, воздух и энергия. Все остальное укладывается в рамки понятий о высшей нервной деятельности. Все наркотики – вернее, вещества с идентичным механизмом действия – наш организм вырабатывает сам, но речь идет о микроскопических количествах. Эти вещества нужны, например, тогда, когда человек порезал руку. Через какое-то время боль проходит, потому что организм выработал обезболивающие вещества, среди которых эндорфины, энкефалины и так далее. Те же вещества вырабатываются, когда человек испытывает радость. Но количество их строго регламентировано. Когда вещество поступает бесконтрольно и в больших количествах, организм приспосабливается к этому и привыкает. Не будем забывать, что синтез этих веществ – дело энергозатратное. Когда организм понимает, что вещество находится в крови постоянно и в огромных количествах, он перестает самостоятельно синтезировать эти соединения. Зачем делать двойную работу? Когда у организма отбирают источник этих веществ, он в растерянности, ведь собственная система выработки перестала работать под действием редукции. Нельзя совершенно точно сказать, что же происходит, но, исходя из современной теории и практики, мы полагаем, что это работает так. В результате, если брать алкоголь, например, у человека еще в течение пяти лет после лечения и реабилитации возникают позывы к употреблению. Не стану исключать, что в случае спайсов этот период еще дольше. Все это время человек будет заново учиться получать удовольствие от жизни.

Часть 2: Или-или…

– Как же способствовать тому, чтобы наркозависимый вновь обрел способность радоваться жизни без дополнительных стимуляторов?

– Очень важно, чтобы человек приобщился к спорту, к постоянным физическим нагрузкам и упражнениям. Работа мышц – это едва ли не единственный способ заставить организм вырабатывать все эти вещества. Кроме того, спорт вытеснит мысли о наркотиках. Сидя дома за компьютером или перед телевизором, не отдох­нешь. Если человек это понимает и стремится к этому, он достигает положительных результатов.

– То есть, кого-то можно вернуть к нормальной жизни?

– Да. Бывает – это, конечно, единичные случаи, что встречаются волевые ребята. Да, он попал в сложную ситуацию, да, он оступился, но он ставит для себя жесткие условия – нет, никогда и ни при каких обстоятельствах. Большинство, напротив, неоднократно возвращается на круги своя. Кто-то уезжает в другие реабилитационные центры. Есть и те, кто возвращается и сам начинает принимать участие в пропаганде жизни без наркотиков. Но это, повторюсь, единичные случаи. В массе своей события развиваются совсем иначе.

– Например?

– Я всегда привожу вот такой пример из моей практики. Мы периодически ездим на консультации в другие больницы. В инфекционной больнице лежал молодой человек 36 лет. Чтобы попасть к нему, на меня надели «бронекостюм», потому что у него открытая форма туберкулеза, грибковая пневмония, которую неизвестно чем лечить, у него был ВИЧ и гепатиты. То есть человек практически представлял собой скелет. Доктора поставили его в известность, что жить ему осталось недолго. Выпустить его на улицу нельзя, потому что он представлял опасность. Он так и умер там, но успел рассказать мне свою историю. Он начинал еще в 90-е годы, в те смутные времена. И не смог выкарабкаться из этой ямы. Когда мы встретились, он пожинал плоды того, что когда-то казалось ему удовольствием. Но удовольствия в этом никакого нет – когда возникает физическая зависимость, употреблять начинают не для получения удовольствия, а для того, чтобы снять болезненные и неприятные ощущения – следствие физиологического привыкания. Мы беседовали с ним достаточно долго, и в какой-то момент он заплакал. «Мне 36 лет, и из них половину я выкинул в никуда. Я понимаю, что умираю. От меня отвернулись родственники. У меня нет ни друзей, ни родителей. Нет семьи. Я просто исчезну из этого мира. Мне очень плохо: тяжело дышать, трудно передвигаться», – говорил мне он. Это не жизнь, это существование. Доживание своего века в ожидании смерти как единственного выхода из этой ситуации. Тем более страшно, когда видишь подростков 13–14 лет, которые еще не понимают, что творят, при этом со свойственным им юношеским максимализмом они полагают, что мы им сказки рассказываем и ничего страшного они, в сущности, не делают. Эти подростки не критично оценивают ту ситуацию, в которую они попали, и продолжают употреблять, зачастую вопреки. Спрашиваешь у них: какие у тебя перспективы? Выброситься из окна? Хорошо, если упадешь в сугроб и останешься живым. Такие случаи бывали.

– Правда? Расскажите подробнее.

– Это вообще печальная история. Когда по городу еще гулял дезоморфин, девушка лет 30, живущая с мамой, требовала пенсию у матери. В доме к тому времени уже было продано все, что только можно продать, и вынесено все, что можно вынести. Девушка открыла окно и заявила матери, что если она не даст ей денег, та выпрыгнет. Мать в сердцах сказала: сколько можно, прыгай. Девушка сиганула с пятого этажа прямо в сугроб. В ней к тому времени было уже не более 30 килограммов  – кожа и кости. Я осматривал ее в реанимации. Любопытно, но она отделалась легким испугом: сломала два ребра, поцарапала лицо и грудь. Мы все были очень удивлены. Но, строго говоря, это не конец. Конец у этой истории очень печальный, потому что дезоморфин – это вообще отдельный разговор.

В шаге от пропасти

– И, несмотря ни на что, спайс остается крайне популярным в молодежной среде. Как вы полагаете, чем это обусловлено?

– В первую очередь тем, что он гораздо более доступен, чем другие наркотики – цены позволяют подросткам приобретать эти вещества. Доза нужна небольшая – одна-две затяжки. При этом действие гораздо более длительное, чем действие классических растительных каннабиноидов – подросток может пребывать в этом состоянии вплоть до нескольких суток.

– Вплоть до летального исхода. В вашей практике были такие случаи?

– По спайсам в Воркуте нет. Летальный случай был, но был связан с тем, что молодой человек алкоголизировался и вдыхал газ из баллончиков – очень модное в молодежной среде занятие. Мальчик буквально накануне был задержан в школе и доставлен к нам именно из-за того, что пил этот газ. Его доставили к нам, но родители наотрез отказались от реабилитации. Хотя никто не говорил, что он будет поставлен на учет. Мы предлагали консультативную помощь и наблюдение. Папа же написал кучу отказов, мотивируя тем, что его сын едва ли не отличник в школе и со всех сторон положительный ребенок. И буквально на следующий день он умирает в подъезде. Алкоголь плюс газ вызвали какое-то токсическое состояние, которое дало остановку дыхания и сердечно-сосудистой системы. Реанимировать его не смогли. Что касается спайсов, то мы с летальными исходами не сталкивались.

– Как не допустить развития трагического сценария?

– Я полагаю, что самое главное – это профилактика. Надо неустанно доносить до молодого поколения информацию, которая способствовала бы формированию у него четкой установки на «нет». Надо говорить о том, что помимо всех социальных ограничений и болезней, все заигрывания с наркотиками приведут к смерти. Причем весьма ранней. Наше будущее во многом зависит от того, насколько нам удастся донести до подрастающего поколения эту простую по сути своей мысль. Кроме того, необходимо объяснять родителям, что делать в том случае, если у них есть сомнения и подозрения.

– Кстати, о родителях. Давайте еще раз проговорим, что же делать в случае возникновения этих сомнений?

– Я понимаю, что все работают и все устают. Но надо уделять максимально возможное количество времени ребенку. Надо знать его круг общения. Кроме того, необходимо уметь поддержать разговор с ребенком. Если ребенок отстраняется, он, возможно, хочет замаскировать свое состояние. На таких моментах необходимо сразу заострять внимание. Ничто не заменит доверительных отношений. Родителей должны настораживать изменения в психике ребенка и его поведении: перепады настроения какие-то, невесть откуда взявшиеся головные боли. Если возникли сомнения, можно приобрести тест-систему в ближайшей аптеке. Не знаю, есть ли там тест-системы на спайсы, но мы здесь такое исследование проводим.

– И что будет, если вы выявите факт употребления?

– Мы передаем эту информацию в диспансер. Также объясняем родителям, что они столкнулись с серьезной проблемой, от которой не спрячешься и не убежишь. Надо ее решать, решать жестко, быстро и своевременно, иначе вы потеряете ребенка. Не надо бояться приходить к нам. Мы же не в Советском Союзе живем. Это там человек, попадая к нам, в систему психиатрическую или наркологическую, становился изгоем. Сейчас, если все пройдет нормально, и в течение года мы проведем все необходимые мероприятия, и подросток выйдет из этой ситуации, мы скажем, что все замечательно, результаты положительные, закроем карточку, сдадим ее в архив и попрощаемся с ним. Ребенок дальше может вести полноценную жизнь, без последствий в виде социальных ограничений. Но если сам подросток все отрицает, а потом попадает к нам в тех состояниях, которые я описывал, то речь пойдет уже об учете, со всеми вытекающими ограничениями. Мы пытаемся донести до родителей, что чем раньше они спохватятся и забьют тревогу, тем лучше для их ребенка.

Беседовал Артем Орлов
ЗАПОЛЯРКА-онлайн.рф