Фото с swimmingmasters.narod.ru
Уроженец Воркуты, известный российский пловец Аркадий Вятчанин в экслюзивном интервью еженедельнику “Молодежь Севера” прокомментировал скандальную ситуацию с отчислением его из сборной России накануне чемпионата мира по плаванию, который состоялся с 16 по 31 июля в Шанхае. Напомним, спортсмен не смог выполнить отборочный норматив на главный старт сезона, но был включен в команду. Однако за несколько дней до турнира руководство Всероссийской федерации плавания «отцепило» Вятчанина от сборной за то, что он якобы самовольно покинул расположение команды и не приехал на Кубок России, где ему давали шанс показать необходимые секунды. Известный спортсмен рассказал подробности неоднозначной ситуации, отметив, что реального повода «выкидывать» его из заявки на турнир не было , и обвинил руководство национальной команды во лжи. Также Аркадий Вятчанин поведал о том, почему принял решение переехать жить и тренироваться в США и за счет чего хочет добавить в результатах к Олимпиаде в Лондоне.
– Расскажите, почему вас исключили из сборной накануне чемпионата мира?
– Это просто человеческие эмоции, которые были направлены против меня лично со стороны руководства команды. Официальная версия – из-за того, что я самовольно уехал с коммерческих соревнований по плаванию Mare Nostrum. На самом деле это было не самовольное решение, я его со всеми согласовал. Я звонил Ирине Моторкиной, которая занимается в сборной различными оргвопросами, обрисовал ситуацию. Она меня поняла, сказала, что я могу улететь, но за свой счет. Главный тренер сборной Андрей Воронцов видел, что я разговаривал с Моторкиной, и он тоже сказал, что я могу лететь, если успею на самолет. Я купил билет и пошел на регистрацию.
– То есть то, что вы якобы самовольно уехали с одного из этапов Mare Nostrum, и стало одной из причин отчисления из сборной?
– Дело в том, что я и не должен был выступать на третьем этапе Mare Nostrum. Я был изначально заявлен только на два этапа. Эта ситуация возникла из-за того, что человек, который заполнял заявку на билеты и гостиницу, ошибся, дав неверную информацию. Я же поэтому оттуда уехал, а не потому, что мне захотелось.
– А как по-вашему, был ли реальный повод отчислить вас из команды?
– Повода не было. Я поэтому немного оторопел, когда читал интервью Воронцова после окончания Mare Nostrum о том, что Аркадий, не выступая практически нигде, самовольно сел на самолет и улетел. Хотя на первых двух этапах я плыл.
– Но ведь еще одним формальным поводом исключения из команды стало и то, что вы не выполнили отборочный норматив.
– С отборочным нормативом странная ситуация получилась. Например, Григорий Фалько тоже его не выполнил, и ему сразу объявили, что у него будет возможность доотобраться в команду. Мне же никто ничего подобного не говорил. Меня просто взяли в команду, и я стал готовиться к чемпионату мира. И вот за 10 дней до Кубка России, проходного соревнования, мне сообщают, что я должен туда поехать и отбираться. Но у меня вся подготовка была выстроена с прицелом на чемпионат мира. Она не предусматривала лишних стартов, поэтому я туда и не поехал.
– Как вы считаете, почему тренеры заставляли вас выступить на Кубке России в ущерб чемпионату мира?
– Это просто прихоть. Они, говоря несловарным языком, пытались взять меня на понт. Если я не приеду, то они меня просто выкинут из команды. Такова их воля. Они думали, что хуже мне сделали.
– А когда и от кого узнали, что вы исключены из команды?
– Я не знал этого до окончания Кубка России. Мне пришлось самому звонить президенту Всероссийской федерации плавания Владимиру Сальникову, а потом Андрею Воронцову. Они, как дети, стали валить ответственность за принятое решение друг на друга. Сальников отослал к Воронцову, сказав, что это его решение. Я сразу набрал по телефону Воронцова, который ответил, что ему очень жаль, но это решение федерации. А меня аж на смех пробрало, ведь Сальников мне только что обратное сказал.
– Как вы на это отреагировали?
– Конечно, немного переживал. Я бы хотел, чтобы Андрей Воронцов и Владимир Сальников принесли мне публичные извинения за то, как они со мной поступили, потому что они пытались использовать меня как половую тряпку. Но самое главное то, что они меня оболгали.
– После всех этих событий вы смотрели чемпионат мира по телевизору?
– Нет, желания смотреть особо не было. Я проверял только результаты, и мне было больно. Особенно за мужскую эстафету 4 по 200 метров вольным стилем. В индивидуальном плавании почти ничего и не светило, но вот эстафеты…
– После чемпионата мира, когда страсти немного улеглись, вы общались с Сальниковым или Воронцовым?
– Я написал электронное письмо Сальникову по поводу параллельного зачета между Тюменью и Москвой. Но он мне не ответил. Дело в том, что вопрос с параллельным зачетом поднимался уже давно. Изначально мы пытались сделать его между Ростовской областью, за которую я выступаю уже долгие годы, и Тюменской. В прошлом году на чемпионате России на табло меня подписывали только Ростовской областью. Хотя еще с конца прошлого сезона трудовой договор у меня заключен с Тюменью, а между регионами действует договор о сотрудничестве. Я тогда спросил об этом у Сальникова, а он ответил: «С какого перепуга тебе параллельный зачет?» Так и сказал. Он начал говорить о том, что Тюменская область хочет получить спортсменов высокого уровня на халяву. Но простите, они мне поездку в Америку оплачивали, лечение (у меня с плечом были проблемы). Ростов же мне это не оплатит ни под каким предлогом. А Тюмень очень оперативно в этом плане работает. Ведь от этого зависят результаты спорстменов.
– Решился ли вопрос с вашим отъездом в США? Правда ли, что вы теперь будете жить и тренироваться за океаном?
– Для меня это решенный вопрос. Я сейчас рассматриваю предложения, где и с кем тренироваться. На их национальном чемпионате мне поступило несколько предложений от американских тренеров очень высокого класса.
– Почему решили все поменять, перебраться в штаты?
– Я сейчас жалею, что раньше не попробовал, когда первый раз предложили жить и тренироваться в США еще в 2003 году. А сейчас решился на перемены, потому что мне кажется, что в России на мне просто ставят крест, в основном руководители. Они могут помешать мне готовиться, как это было в нынешнем году. Мы с мамой, Ириной Вятчаниной (личный тренер Аркадия Вятчанина – МС), пытались «пробить» сборы в горах в Испании. Мы даже деньги на это нашли: Тюмень бы все оплатила. Но нас отправили на базу в армянский Цахкадзор. По приезде туда я потерял 5 килограммов. На втором сборе там же с едой было получше, но эмоциональный фон хуже некуда: залы разбиты, закрыты, останки недостроенного стадиона. Один бассейн функционирует и гостиница. Все осталось нетронутым после развала Советского Союза.
– И все-таки какова основная причина того, что вы переезжаете в Америку?
– Ключевая причина в том, что я хочу готовиться к Олимпиаде спокойно, зная, что в США есть все для качественной подготовки. Хочу, чтобы голова была свободной, чтобы я ел нормальную еду, чтобы мне здесь сделали развернутый анализ крови с последующей установкой того, что мне нужно по питанию.
– А что, в сборной России не могут сделать такой анализ и составить диету по группе крови?
– Каждому спортсмену нужна индивидуальная диета. И даже если ему ее составят, то люди все равно сидят на озере Круглом (база подготовки пловцов сборной России – МС), а там всем дают одинаковую еду. Нет эффекта. Просишь добавки, а тебя отгоняют. Хотя замечу, что в последнее время качество еды там улучшилось. В общем, все это накапливалось долгие годы, но последние события меня подтолкнули к значительным действиям. Все указывает на то, что хорошо будет в США.
– Чемпионка мира Юлия Ефимова, переехав в США, сказала, что она перестала ходить на тренировки, как на каторгу. Вы что-то подобное почувствовали?
– Я еще не начал тренироваться. Пока отдыхаю. Но это чувствуется даже вне бассейна, чувствуется в отношении к людям. Например, надо было заполнить заявку на соревнования. Меня попросили просто прислать свои данные: имя, фамилию, дату рождения, дистанции и результаты. На следующий день я увидел себя в рейтинге. Здесь все делается для спортсменов.
– Ваша мама будет вас консультировать, что-то подсказывать?
– Не знаю. Я буду тренироваться по методике нового тренера. Если она захочет проконсультировать меня в чем-то, я выслушаю и приму решение. У меня накопилось достаточно опыта, чтобы самому ориентироваться на свои ощущения.
– За счет чего планируете добавить к Олимпиаде в Лондоне?
– У меня есть четкое понимание: мне нужно поработать над техникой, общей мощностью своего организма. Последнее время я был пустой энергетически. Я выполнял работу на тренировках, но чувствовал, что не успеваю восстанавливаться, а проделанная работа не дает нужного эффекта. И из-за этого ломалась техника. В моем случае энергетическое состояние организма очень сильно зависит от состояния психики.
– А что после Олимпиады в Лондоне? Задумывались о дальнейших планах?
– Как сказал один очень хороший человек, если мне удастся от сборной России абстрагироваться, то меня ждут еще две Олимпиады.
– Вам будет далеко за тридцать.
– Ага. Мне будет 36 (смеется).
– Что вы возьмете с собой в Америку?
– Мы с женой возьмем двух котов. Их зовут Фрида и Шарлиз.