ЗАПОЛЯРКА-онлайн.рф

Ядерный полигон на островах Новая Земля, ставший после распада Советского Союза в 1991г. собственностью Российской Федерации и получивший статус Центрального испытательного полигона, в сентябре 2009 г. отметил 55-летие. Созданный через 5 лет после взрыва первой отечественной атомной бомбы 29 августа 1949г. в казахских степях вблизи Семипалатинска, он внес огромный вклад в дело совершенствования ядерного оружия и обеспечения безопасности нашей Родины.

БОЕВОЕ ПОЛЕ В ГУБЕ ЧЁРНАЯ

Появившееся в 1949 г. оружие невиданной разрушительной силы вызывало острые споры о роли флота в еще никем не изученных условиях ведения боевых действий. В этой сложнейшей обстановке первый заместитель министра обороны СССР, главнокомандующий ВМФ Николай Кузнецов представил 31 марта 1954г. доклад о новом плане военного судостроения. Он предусматривал оснащение флота ядерным оружием, а также требовал обеспечения устойчивости создаваемых объектов к поражающему действию.

К тому моменту в конструкторском секторе сверхсекретного ядерного центра КБ-11, расположенного в городе Саров Нижегородской области* [См.: В. Лукьянов. Саровский «ядерный эрмитаж». – Наука в России, 2009, №3 (прим. ред.).] (ныне Всероссийский научно-исследовательский институт экспериментальной физики – ВНИИЭФ), под руководством члена-корреспондента АН СССР Николая Духова завершили работы по созданию ядерной боевой части торпеды Т-5*,[См.: А. Родионов. Кузница подводного оружия. – Наука в России, 2004, №2 (прим. ред.).] и встал вопрос о ее испытании. Специалисты хотели убедиться не только в работоспособности заряда и оценить его мощность, но и изучить поражающее действие подводного взрыва на объекты ВМФ в морских условиях «Сухопутный» Семипалатинский полигон* [См.: Р. Петров. На ядерном полигоне. – Наука в России, 1995, №1 (прим. ред.).] для этого не подходил. Возникла необходимость в новом, «морском» полигоне Для его размещения рассматривали все северо-восточное побережье Советского Союза – от Тихого океана до Кольского полуострова, однако подходящего места на материковой части не нашли. Тогда и решили обследовать острова Новая Земля.

Этот арктический архипелаг – уникальное место на планете*. [См.: В. Каневский. Откуда начинается дорога в ад? – Наука в России, 1992, №4 (прим.ред.).] С одной стороны – незамерзающее Баренцево море, с другой – практически вечно скованное льдами Карское море. Ни сильные морозы и яростные, ветры, ни полярные ночи и ледники, перемежающиеся с тундрой, не имели в данном случае решающего значения. Определяющими при выборе места для будущего полигона стали два фактора: малонаселенность и удаленность от поселков и городов – от Амдермы – 250 км, Нарьян-Мара – 400, Воркуты – 500, Мурманска – 900, Архангельска – 1000 км.

По результатам исследований члены государственной комиссии под руководством контр-адмирала Николая Сергеева (впоследствии адмирал флота, начальник Главного штаба ВМФ СССР) рекомендовали разместить базу полигона в становище Белушья, аэродром – в поселке Рогачево, расположенном на берегу залива с одноименным названием, а в качестве боевого поля использовать губу Черная, оптимально пригодную для подобных испытаний. Попасть сюда можно через узкий проход, прикрытый с запада островом, от открытого пространства Баренцева моря ее отделяют высокие скалистые берега. По форме губа площадью около 70 км2 напоминает бутылку с шириной горла 1,5 км и длиной порядка 20 км. Преимуществом при ее выборе был небольшой перепад (менее 1 м) уровней воды во время приливов и отливов, недостатком же – относительно малая глубина акватории – в среднем 35 м, в самом глубоком месте – 70 м.

17 сентября 1954г. Главный штаб ВМФ принял директиву о формировании здесь полигона. Эту дату и считают днем его рождения.

Строительство поручили «Спецстрою-700» – организации, созданной исключительно для этих целей. Вскоре в необитаемых местах появились поселки Белушья Губа, Рогачево, Северный, командный пункт управления воздушными испытаниями в губе Грибовая, боевые поля в губе Черная и на полуострове Сухой Нос. «…Те, кто первыми пришли на Новую Землю для специальных работ, – вспоминал в октябре 1979г. заместитель главнокомандующего ВМФ адмирал флота Павел Котов, – совершили подвиг. Это были люди нашего флота и авиации. Это – наши ученые, работники промышленности, замечательные труженики – горняки, монтажники и строители. Это они на голом месте, в трудных полярных условиях, в небывало короткие сроки создали первые научно-испытательные лаборатории, смонтировали и отладили сложнейшую аппаратуру и оборудование, обучили личный состав и обеспечили испытания могучей техники».

На полигоне со временем сформировали несколько рабочих зон: в районе губы Черная на Южном острове, где в 1955-1962гг. осуществляли взрывы на акватории или на берегу (после 1963г. недалеко от этого места шли также подземные испытания в скважинах); на южном берегу пролива Маточкин Шар вблизи поселка Северный, где в 1964-1990гг. испытывали заряды в штольнях; на полуострове Сухой Нос в районе губы Митюшихи, где в 1957-1962гг. проводили только воздушные испытания в «бомбовом режиме», и др.

ПЕРВЫЙ ПОДВОДНЫЙ ЯДЕРНЫЙ ВЗРЫВ

Большое значение имело первое испытание ядерного заряда для боевой части торпеды. Ему предшествовала почти двухлетняя подготовка, в ходе которой отрабатывали мероприятия по радиационной безопасности, создавали аппаратуру для получения информации о поражающих факторах подводного взрыва.

Особая роль в то время принадлежала Институту химической физики АН СССР (руководители – академики Николай Семенов и Михаил Садовский). Его специалисты разработали уникальные приборы для многочисленных и разнообразных физических измерении.

Тогда же и структурах Минобороны появились новые научно-исследовательские учреждения, активизировали деятельность институты Министерства среднего машиностроения, АН СССР, участвовавшие в решении научно-практических задач, Минздрава и АМН СССР, проводившие медико-биологические и радиационно-гигиенические исследования.

Напомним: до начала испытаний на Новой Земле в Казахстане под Семипалатинском уже провели 20 ядерных взрывов (8 наземных и 12 воздушных). Эти наработки, конечно, пригодились на северном полигоне. Чтобы обеспечить общую и радиационную безопасность, использовали также опыт известных к тому времени аналогичных испытаний в США. Американские специалисты развернули их практически сразу после появления у них ядерного оружия, осуществив первый подводный взрыв мощностью 21 кт на атолле Бикини в Тихом океане еще 24 июля 1946 г.

Для изучения воздействия на корабли поражающих факторов и получения экспериментальных данных по проблемам противоатомной защиты на Новоземельском полигоне было решено провести 3 натурных опыта. Первый подводный ядерный взрыв мощностью 3,5 кт в тротиловом эквиваленте провели 21 сентября 1955г. На акватории губы Черная расставили корабли-мишени: эсминцы, подводные лодки, тральщики. Многие из них, пройдя школу Великой Отечественной войны (1941-1945гг.), уже отслужили свой срок, однако еще могли принести пользу науке. На берегу построили 6 приборных и 5 оптических пунктов, установили 8 стендов для отбора проб воздуха и радиоактивных осадков.

В испытаниях принимали участие не только военные, но и гражданские лица, представлявшие в основ-ном два министерства – среднего машиностроения и судостроительной промышленности, а также АН и АМН СССР. Сборка заряда проходила под руководством талантливого инженера Евгения Негина (впоследствии генерал-лейтенант, академик с 1979г.) в специально построенном здании на побережье залива Рогачева. Затем его установили в боевое зарядное отделение, представлявшее собой отсек с вкладной капсулой для размещения взрывчатого вещества, и подвесили на тросе под килем корабля. Взрыв произошел на глубине 12 м. Естественно, в это время личного состава на судне не было, запуск регистрирующей аппаратуры осуществляли автоматически.

В ходе эксперимента кроме оружейной решали и медико-биологические проблемы. Ими занимались специалисты Института биофизики Минздрава СССР, изучая степень воздействия поражающих факторов подводного ядерного взрыва на живой организм и окружающую среду, флору и фауну. В эксперименте использовали размещенные на корабле и открытых боевых постах собаки.

Трудным выдался 1956г.: на Новой Земле запланировали испытание термоядерного заряда рекордной по тем временам мощности в 25 Мт. Он весил десятки тонн и имел такие габариты, что не умещался в люк стратегического бомбардировщика Ту-95. На полигон отправили экспедицию с поручением оборудовать четыре опытных поля. Только в районе Митюшихи за лето установили 30 приборов регистрации процессов ядерной реакции, 120 – для измерения параметров ударной волны, 168-для оптических наблюдений, 164 индикатора измерения проникающей радиации, 180 радиоавтоматических устройств. В новые районы доставили 20 тыс. т груза, построили 320 объектов. В 90 км от центра боевого поля на полуострове Панькова Земля возник командный пункт. Для оборудования и управления этим хозяйством в новые районы испытаний доставили около 1500 человек. Однако высшие инстанции 31 августа приняли решение отложить эксперимент: ожидаемые избыточные давления, как показывали расчеты, могли быть слишком велики и ощутимы даже в близлежащей Скандинавии.

НАТУРНЫЕ МОРСКИЕ ОПЫТЫ

Через год, отказавшись от рискованных планов, решили провести наземный ядерный взрыв и испытать его воздействие на корабли ВМФ.

Суда, участвовавшие в эксперименте, оснастили радиолокационными антеннами, артиллерийскими и штурманскими приборами, а также нештатным оборудованием – поставили новые технические средства 17 наименований. На подводных лодках в рабочем состоянии находились радиоприемные устройства, гирокомпасы и другая аппаратура. Для прогноза радиационной обстановки использовали данные о параметрах поражающих факторов, полученные в ходе первого подводного испытания. И 7 сентября 1957 г. на восточном побережье губы Черная на металлической вышке произвели единственный на архипелаге наземный взрыв мощностью 32 кт. По сей день район считают санитарно-защитной зоной, поскольку в его эпицентре сохраняется уровень радиации до 1 мР/ч.

Некоторые особенности имел третий эксперимент, состоявшийся 10 октября 1957 г. Его проводили на фоне специально разработанной оперативной обстановки, означающей нанесение атомного удара торпедой Т-5 с подлодки по кораблям, дислоцирующимся на базе, и совместили с государственными испытаниями нового вида вооружений. Особенность программы заключалась в том, что пуск торпеды предстояло осуществить с большой дистанции, а подводный взрыв должен был произойти на глубине 35 м. В качестве мишеней планировали использовать 10 судов, участвовавших в предыдущем опыте. В дальнейшем натурных экспериментов такого масштаба на Новой Земле больше не проводили. Изучали лишь воздействие отдельных поражающих факторов на одиночные корабли. Проведенные испытания позволили существенно уточнить проекты надводных судов с учетом требований противоатомной защиты.

В феврале-марте 1958 г. в суровых зимних условиях состоялись воздушные испытания 5 ядерных зарядов разной мощности, а осенью сюда перенесли и программу из Семипалатинска. Об интенсивности работы полигона можно судить по установленным государственной комиссией интервалам между взрывами: на опыт-ном поле в губе Митюшиха он составлял 48 ч, в районе губы Черная – 24. Регламент зависел только от времени доставки групп специалистов к приборным сооружениям, перезарядки аппаратуры и эвакуации людей.

ПОДЗЕМНЫЕ ВЗРЫВЫ

Географическое положение и геологическое строение архипелага Новая Земля способствовали, в отличие от Семипалатинска, относительно безопасному проведению атмосферных и подземных ядерных взрывов мегатонной мощности. Сама природа – вечная мерзлота и отсутствие подземных вод – создавала благоприятные условия для достаточно длительной локализации продуктов деления в недрах земли. А сравнительно мягкие грунты и отсутствие скальных пород снижали уровень сейсмического воздействия.

В 1959-1960 гг. для организации подземных взрывов на полигоне начали осваивать южный берег пролива Маточкин Шар, разделяющий Северный и Южный острова Новой Земли. Первые изыскания группа геологов провела в устье реки Шумилиха, впадающей в пролив, и признала: горная гряда вдоль южного берега пригодна для экспериментов в штольнях. Авторитетная комиссия подтвердила возможность удержания радиоактивных продуктов и ее толще даже при мощных взрывах.

И уже в январе I960 г. здесь начали строить геофизическую станцию. Рядом впоследствии вырос поселок Северный. В горах Моисеева заложили пять штолен. Однако серия мощных воздушных испытаний над полуостровом Сухой Нос в сентябре-ноябре 1961 г. и августе-декабре 1962 г. резко отодвинула (на сентябрь 1964 г.) подготовку к первому подземному.

30 октября 1961 г. на Новой Земле произошло знаковое для всей многолетней программы испытаний ядерного оружия событие: взрыв 100-мегатонной термоядерной бомбы (в варианте половинной мощности), разработанной в КБ-11 под руководством академика Андрея Сахарова*. [См.: Б. Болотовский. Вселенная физика Сахарова. – Наука в России, 1992, № 1-2 {прим. ред.).] Не имевший практической пользы для Вооруженных сил СССР, он тем не менее продемонстрировал силу нашего оружия. Те, кто наблюдал за ним, отметили его высокую «чистоту», т.е. минимум радиоактивного заражения от осколков деления, поскольку 97% мощности заряда пришлось на термоядерные реакции. Конструкторы и физики констатировали: найден способ практически неограниченного повышения мощности ядерных устройств.

В планах 1961 г. он значился как последнее испытание, поскольку нельзя было не считаться с возможным выводом из строя значительной части испытательной инфраструктуры. Супербомба нанесла столь серьезный урон полигону, что главкомы ВМФ и Ракетных войск стратегического назначения обратились к министру обороны с просьбой выделить серьезные средства на восстановление разрушенных зданий и сооружений.

КОЛИЧЕСТВО БОЛЬШЕ, ЗАТРАТ МЕНЬШЕ

После вступления в силу Договора 1963 г. о запрещении испытаний ядерного оружия в трех средах наступила эра подземных взрывов. С 1964г. их осуществляли в штольнях пролива Маточкин Шар, а с 1972-го – еще и в скважинах в районе губы Башмачная. Словом, новоземельцы освоили все виды испытаний: подводные, атмосферные и подземные, в том числе мегатонного класса (в штольнях и скважинах), что безусловно обеспечило современный уровень отечественных стратегических ядерных сил*. [См.: А.Кокошин. Ядерное сдерживание и национальная безопасность России. – Наука в России, 1999, № 6; 2000, № I (прим. ред.).]

Не секрет, что взрывы в недрах земли более «управляемые», но они же и более трудоемкие, дорогостоящие. Для их проведения сначала выбирают подходящую гору, исследуют ее геологию, определяют глубину заложения заряда, затем оптимально размещают измерительные приборы. Однако и высокая стоимость работ, и серьезные временные затраты окупаются за счет уменьшения (в сотни тысяч раз!) радиоактивного воздействия на окружающую среду. Заметим, 36% подземных ядерных взрывов на Новой Земле были практически полного внутреннего действия (камуфлетными), иными словами, прошли без истечения радиоактивных газов в атмосферу, 60% – с их «просачиванием», но без остаточного загрязнения, и лишь 4% вызвали попадание газообразных и парообразных продуктов деления на поверхность. Таких нештатных ситуаций было две: 14октября 1969г. и 2 августа 1987г. Обе связаны с невыявленными геологическими разломами.

Необходимо подчеркнуть: если количество воздушных и подводных испытаний было равно числу ядерных взрывов, то при подземных это соотношение изменилось – в одном эксперименте проверяли работоспособность сразу нескольких ядерных зарядов. Так было, например, в 1975г., когда под землей одновременно взорвали 8 устройств.

С целью сокращения затрат на проходку выработок ученые предложили метод испытания нескольких зарядов в одной штольне с боковыми штреками и вкупе – оптимальные объемы измерений. Это позволило перед подписанием в 1974 г. Договора об ограничении мощности подземных ядерных взрывов до 150 кт осуществить в сжатые сроки эксперименты в объеме пятилетнего плана.

Начиная с 21 сентября 1955г. на архипелаге провели 130 испытаний: 88 атмосферных, 3 подводных и 39 подземных. Последний взрыв прогремел 24 октября 1990г. Спустя год объект обрел новый статус – стал Центральным полигоном Российской Федерации.

С декабря 1995г. здесь готовят и осуществляют неядерно-взрывные эксперименты, поддерживая надежность и безопасность ядерных вооружений и функционирование самого полигона в полном соответствии с Договором о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний 1996г. и федеральным законом о его ратификации. Такие эксперименты – особый способ исследования физических процессов, происходящих в ядерных зарядах различного типа.

В основе неядерно-взрывных экспериментов лежит предложенный еще в 1957г. Яковом Зельдовичем (академик с 1958г.) и докторами физико-математических наук Львом Альтшулером и Юрием Стяжкиным способ исследования сжимаемости делящихся материалов при давлениях и десятки и сотни миллионов атмосфер, названный по рекомендации академика Юлия Харитона*, [См.: А. Водопшин. В гостях у академика Харитона. – Наука в России 2009, №5 (прим. ред.).] научного руководителя оружейной программы советского атомного проекта (1946-1993гг.), методом невзрывных цепных реакций.

Кстати, такие опыты, называемые также гидродинамическими, имеют большое значение не только для науки, но и для глобальной политики. Директор Института стратегической стабильности, почетный научный руководитель ВНИИЭФ академик Виктор Михайлов* [См.: В. Парафонова. Физик-испытатель. – Наука в России, 2009, № 2 {прим. ред).] писал: «Развитые традиционные ядерные державы при помощи гидродинамических экспериментов могут решать задачи повышения надежности ядерного арсенала и эффективно сопровождать его эксплуатацию, снижая риск возможных чрезвычайных происшествий. А вот создать на базе этих экспериментов новые образцы ядерного оружия ни одно государство не может. Точнее, разработать-то можно, однако само отсутствие полномасштабного испытания не позволяет убедиться в верности выбора физической схемы и конструкции оружия, а значит, и рассчитывать на ядерный фактор в своей политике».

И в заключение. Отвод части территории архипелага Новая Земля под полигон, где с 1964г. от испытаний ядерного оружия в морских и атмосферных условиях перешли к подземным, а с 1990г. их вообще прекратили, а также отсутствие постоянного населения способствовали установлению здесь режима естественного заповедника. В морях, омывающих острова, озерах и реках водятся нерпа, морской заяц, гренландский тюлень, морж, много белухи, касаток, трески, сельди, гольца, сига, камбалы, мойвы. Летом на гнездовья прилетают чайки, кайры, чистики, гуси, гаги, лебеди и другие птицы – продолжают активно жить и размножаться знаменитые «птичьи базары». Увеличивается популяция дикого северного оленя.

http://iss-atom.ru/pub/pub-138.htm     «Наука в России», №1, 2010, С.87-93     Владимир БОЧАРОВ, Вера ПАРАФОНОВА