Мы публикуем интервью с прокурором Коми Владимиром Поневежским, напечатанное в газете «Молодежь Севера». В нем он рассказал о наиболее принципиальных моментах в текущей работе возглавляемого им надзорного ведомства, высказал свое мнение о ситуации в Воркуте, а также о голосовании, проходящем сейчас в рамках Общероссийского Народного фронта. Как известно, Владимир Поневежский сам участвует в праймериз и входит в число лидеров.
– Владимир Александрович, в каком муниципалитете сейчас наиболее сложная криминогенная ситуация?
– Самый криминализированный город – это, конечно, Воркута.
Сейчас идет декриминализация города, но до положительного результата еще очень далеко. Там десятилетиями ничего не делалось, масса нераскрытых дел об убийствах, десятки пропавших людей, в отношении которых нет никакой информации об их местонахождении.
В Воркуту постоянно выезжают сотрудники Следственного комитета, прокуратуры, МВД, ФСБ. Надеюсь, новый руководитель муниципалитета тоже будет наводить порядок, и в первую очередь в социальной и жилищно-коммунальной сферах.
В Инте тоже есть проблемы, но они связаны с вопросами занятости и безработицы. Компания «Интауголь» до сих пор не работает с полной отдачей. Отсюда множество проблем в социальной сфере. В Ухте достаточно высокий уровень преступности. Для этого города характерны довольно дерзкие и опасные преступления, в том числе и коррупционные. Надо отметить, что в целом спокойных районов нет. Сложная ситуация в Троицко-Печорске и на Удоре.
– А Сыктывкар?
– Сыктывкар у нас в поле зрения постоянно. Не так давно возбуждено уголовное дело, в котором фигурирует бывший глава администрации Сыктывкара. С учетом того, что по делу нужно проводить различные экспертизы (и строительные, и бухгалтерские), расследование будет длительным.
– Где недорабатывают правоохранительные органы, и с чем, на ваш взгляд, это связано – слабым кадровым составом или со спецификой территории?
– В начале этого года прокуратура обратила внимание на работу правоохранительных органов в Воркуте. По нашей инициативе проведена масштабная проверка их деятельности. Выявлено много серьезных нарушений, упущений в организации работы, вызванных как субъективными причинами, так и спецификой территории. Критике подверглась организация работы органов внутренних дел, наркоконтроля, следственного комитета. Отменено большое количество решений о приостановлении предварительного расследования по уголовным делам, постановлений об отказе в их возбуждении. Кроме того, выявлены нарушения при осуществлении правоохранительными органами оперативно-розыскной деятельности, в том числе по противодействию организованной преступности.
– Какова ваша оценка общего состояния дел в правоохранительной системе региона?
– В целом его можно оценить как удовлетворительное. На протяжении последних лет в республике снижается общий уровень преступности, уменьшается количество тяжких и особо тяжких преступлений, в том числе убийств, а раскрываемость преступлений, напротив, растет.
Достаточно острой на протяжении последних лет остается проблема так называемой «пьяной» преступности. Практически каждое третье преступление совершается лицами в состоянии алкогольного опьянения. Считаю, что профилактическая роль органов внутренних дел здесь явно недостаточна.
– Не так давно Госсовет республики наделил правом законодательной инициативы и органы прокуратуры. Вы им воспользовались?
– Безусловно. С момента наделения прокуратуры республики этим правом нами подготовлено и внесено шесть законопроектов, из которых пять изучены и приняты Госсоветом, еще один находится на рассмотрении. Хотелось бы активнее использовать предоставленную возможность, но не все тут зависит только от нас. Мы стараемся выходить с законодательной инициативой, которая не предполагает каких-то серьезных финансовых затрат, либо они минимальны. К сожалению, подобных проектов не так много.
Если говорить о значимых, то мы, например, внесли законопроект о проведении антикоррупционной экспертизы. Вообще это интересный опыт. Подготовка любого законопроекта – трудоемкий и длительный процесс. Все они готовятся нами с учетом практики правоприменения и результатов прокурорских проверок. Если в ходе проверки устанавливается потребность в правовом регулировании каких-либо вопросов, то мы готовим соответствующий проект.
– Были ли случаи, когда на стадии рассмотрения законопроекта в Госсовете к мнению прокуратуры не прислушивались?
– В Госсовете мнение прокуратуры всегда учитывается. В прошлом году нами были направлены предложения к 37 законопроектам. И только в одном случае замечания прокуратуры не были учтены – по так называемому «антипивному» закону, принятому с превышением предоставленных региону полномочий.
– Как работает недавно реанимированный общественный совет при прокуратуре, куда вошли представители влиятельных региональных общественных организаций?
– Общественный совет, на мой взгляд, должен работать более активно и быть конструктивным органом для обсуждения имеющихся в республике проблем.
Деятельность совета в прежнем его составе назвать конструктивной было нельзя. Были случаи, когда его представители пытались вмешиваться в деятельность прокуратуры. Возобновивший свою работу общественный совет должен стать площадкой для обсуждения самых важных проблем, волнующих граждан. Я полагаю, что участники обсуждения будут «высвечивать» перед органами прокуратуры существующие проблемы, а мы, в свою очередь, их будем решать.
– Какие вопросы уже рассмотрены с участием представителей общественности?
– На первом заседании была обсуждена проблема реализации в республике права граждан на проведение независимой антикоррупционной экспертизы правовых актов. Антикоррупционная экспертиза – это достаточно новое направление деятельности. Однако говорить о ее эффективности можно лишь при активном участии в этой работе всех институтов гражданского общества и населения. Для выявления коррупциогенных факторов в правовом акте или его проекте необходимо их открытое обсуждение в обществе. К сожалению, механизм общественного контроля за законностью нормативно-правовых актов в республике еще не создан. Кроме того, общественные организации и граждане пока проявляют пассивность и не используют свои полномочия на обращение в Управление Минюста России по Республике Коми с заявлениями об аккредитации на право проведения независимой антикоррупционной экспертизы.
– Ваше мнение об общественной наблюдательной комиссии, которая контролирует соблюдение в республике прав человека в местах принудительного содержания?
– Зачастую они провоцируют работников исполнительной системы на различные скандальные ситуации. Вся беда в том, что многие общественники работают не для того, чтобы действительно решить какие-то проблемы в обществе, а для личной раскрутки. И в дальнейшем – для решения каких-то своих личных проблем. К сожалению, общественников, занимающихся чем-то созидательным и полезным для общества, не так много.
– Каков коэффициент полезной деятельности многочисленных программ по профилактике беспризорности и безнадзорности? Есть ли эффект от этой ведомственной работы?
– Эффект, безусловно, есть. В общем-то у нас в республике не такой уж и высокий уровень беспризорности и безнадзорности среди несовершеннолетних, и это результат реализации этих программ. Однако я глубоко убежден в том, что если ребенок лишен нормальной семьи, из которой он не захочет убежать, то сколько их ни создавай, результата достичь будет трудно. Сейчас основные усилия государства в основном направлены на то, чтобы обеспечить ребенку, покинувшему семью, достойное проживание. А нужнее, на мой взгляд, программы, стимулирующие и поддерживающие нормальные семьи, в которых детям тепло, уютно и хорошо. Из таких семей, как правило, дети не убегают.
– Как вы прокомментируете итоги прошедших этапов праймериз «Единой России» и Общероссийского Народного фронта? Вы входите в тройку лидеров вместе с главой республики Вячеславом Гайзером.
– Дело, скорее всего, даже не во мне. Я думаю, это – заслуга всей прокуратуры. Посмотрим, как будут развиваться события. Может быть, я приму решение двигаться дальше.