ЗАПОЛЯРКА-онлайн.рф

В последнее воскресенье августа страна отмечает День шахтера. Воркута, где большая часть населения так или иначе связана с шахтами, гуляет в течение нескольких дней. В коротком промежутке между праздничными мероприятиями корреспонденту агентства БНК удалось поговорить с исполняющим обязанности начальника участка №3 шахты «Воргашорская» Алексеем Крюковым. О том, чем для шахтера является его работа, почему из Украины он приехал в Воркуту и почему при выборе профессии не сомневался ни минуту, «Рабочий Человек» рассказал БНК.

– Как давно вы в профессии?

– С 1997 года уже работаю по профессии, а в «Воркутауголь» с 2015 года. В Воркуту я приехал из Луганска.

– То есть учились и жили вы в Луганске?

– Да, долгое время. А родился я в Новоалтайске Алтайского края в 1978 году. Мои родители поехали на Алтай после завершения учебы по распределению.

– Кто по профессии ваши родители?

– Я шахтер в четвертом поколении, у меня шахтерами были прадед, дед и отец. Так что сомнений в выборе профессии не было никаких: только в шахту. В 1993 году закончил школу, в 1997 году поступил в горный техникум, потом пошел работать на шахту, и, уже работая, закончил институт в Луганске.

– Различия между Воркутой и Луганском сильные?

– Я бы сказал, что совсем нет отличий, кроме климатических. Люди и вовсе везде одинаковые. Оборудование немного разного уровня, но это не критично.

– На Севере как устроились?

– Очень тепло и душевно. Меня все пугали: север, холодно, акклиматизация. Ничего подобного не было. Меня прекрасно принял коллектив, помогли устроиться, приняли, обогрели, обеспечили работой.

– А семья?

– Остались на Украине. Пока планируем переезд сюда. Они, конечно, сомневаются и боятся, но, уверен, приедут. Жена у меня – медик, старший сын все детство провел рядом с ней и потому сейчас поступил на первый курс национального медицинского университета в Харькове. Он с детства хотел быть врачом, в школе учился хорошо. А младшая дочка еще маленькая, ей всего пять лет.

– В Воркуту вы попали в непростое время, авария на «Северной» происходила практически на ваших глазах. Как пережили это?

– Мы приехали из Луганска, а там была война. Нет, тяжело было не здесь, а там. Поэтому здесь, в Воркуте, я считаю, что все проблемы нам по плечу и все разрешаемо, главное, чтобы не было войны. Трагедия была страшная. Но такие трагедии нас наоборот должны сплачивать, делать нас сильнее, ответственней и учить нас.

– В Луганске шахты еще работают?

– Нет, насколько я знаю. Пока там были, под бомбежками ходили на работу на шахты. У нас было восемь предприятий государственного объединения, сейчас ни одна из этих шахт не работает. Что-то разбомбили, что-то стоит, потому что никто не покупает уголь. Все шахты работали раньше на энергетику, а с началом войны все электростанции остались на территории Украины.

– Как проводите свое свободное время?

– А никак. Я с 1997 года работаю на шахте, поэтому у меня просто ничего больше нет. У нас, шахтеров, хобби – редкость. Наши хобби – это работа, как правило. Шахта, если этим серьезно заниматься, становится образом жизни. Особенно тяжело уходить на пенсию тем, кто работает всю жизнь на одном месте.

– Как проходит ваш среднестатический рабочий день?

– Наш участок добычной, но в настоящее время у нас идет перемонтаж оборудования, снимаем старое, устанавливаем новое. Рабочий день начинает в 5 утра и заканчивается в 8 вечера. Все это время занимает выдача нарядов, принятие решений, спуск в шахту и так далее. Шахта – очень большая, всегда найдется работа для всех.

БНК