Печорские строители железной дороги. 1940 год

 «В 70-х годах, возвращаясь из Сочи, я ехал с одним работником из Воркуты, который убеждал меня, что дорогу Воркута – Котлас построила молодежь, прибывшая по комсомольским путевкам. Я не стал возражать. Я действительно в те годы был комсомольцем – мне еще не исполнилось и 25 лет…
Нас привезли в Абезь в августе 1938 года, а уехал я в сентябре 1946 года, когда до окончания моего срока оставалось чуть больше полугода…

По специальности я преподаватель истории. Таким был, таким и вышел на пенсию. Я, в числе других, был направлен рабочим изыскательной партии, которая делилась на отряды. В отряд инженера Радюка, куда я был определен, занимались разбивкой кривых. Наш отряд занимался только разбивкой кривых. Что это такое? Железнодорожный путь не идет только по прямой, встречается множество кривых, некоторые из них довольно длинные. Место начало кривой указано забитой в землю точкой (небольшой палкой). От нее надо изыскать вариант движения поезда по кривой. Приходилось искать несколько вариантов, чтобы выбрать более оптимальное решение выхода пути на прямую. Затем вырубался кустарник на 3-4 метра шириной, промерялся весь путь и через каждые 10 метров забивалась точка (сторожок), а через каждые 100 метров – пикетный сторожок. В центре каждой кривой устанавливался репер-столб.

Материала для всего этого не было, но Радюк нашел выход: он давал нам вагонетку и, двигаясь по узкоколейке, мы собирали щиты, которые железнодорожники устанавливали для снегозадержания… 
…Раз в месяц нас возили на Рудник в баню, что было настоящим праздником. Что из себя представляла Воркута осенью 1938? Мне запомнилась цифра – 48 домов. Очевидно, мы спрашивали. Все дома – деревянные, срубленные из бруса. Некоторые были обшиты вагонкой. Выглядели здания серыми, прокопченными. На фоне этих зданий массивно выделялась шахта «Капитальная», которая в то время строилась…
Я хорошо знаю всю дорогу от Воркуты до Печоры, знаю ее по пикетам, прошел этими местами сотни раз. Все эти годы приходилось жить и работать в Ошворе, Сивой Маске, в Абези, в совхозе «Фион», в Кочмесе, Косью, Инте… Самой тяжелой и мучительной была зима 38-39 гг., когда мы пришли с Воркуты на Воргашор, где вручную велась отсыпка насыпи. Жилье – землянки, без света, пол земляной, нары из жердей. И так вплоть до июня 39-го, до моего перевода в Абезь.
В то время сюда прибыл новый начальник дороги Василий Арсеньевич Барабанов. Это был человек высокой культуры, чекист школы Дзержинского, эрудированный в жизненных вопросах, политик и практик, умеющий работать сам и организовать на работу массы. Там, где трудился Барабанов, были дисциплина и порядок, наступал конец произволу…

… Шла война, стране нужен был уголь. Работы на трассе шли круглосуточно. Объекты освещались походными электростанциями. А ведь надо было воздвигнуть и мосты, проложить трубы. Мост через Усу (разъезд Марков) – 680 метров. Помню, как спешили мы закончить его до вскрытия реки…
Вспоминаю первый состав в Воркуту. Пассажирские вагоны, высокое начальство из Москвы и медленно движущийся паровоз. Думаю, что специально шел медленно, чтобы комиссия все могла осмотреть из окон вагона.
С 1943 года движение по дороге было налажено. Мы же отстраивали здания станций, депо, временные мосты заменялись постоянными, шла балластировка пути, строились поселки. Гудки паровоза создавали впечатление обжитого края, начали ходить пассажирские поезда…».

 

www.архив-воркута.рф

Из воспоминаний А.П. Борисова, газета «Заполярье», 1987 г. В материале представлены фотодокументы переданные М.Н. Крочик.

 
Распечатать