На вопросы интернет-журнала «Строительство.RU» отвечает председатель комиссии Общественной палаты РФ по местному самоуправлению, ЖКХ и социальной инфраструктуре, президент Союза городов Заполярья и Крайнего Севера Игорь ШПЕКТОР.
— Игорь Леонидович, лицензирование УК, проведенное в этом году, обернулось серьезным переделом рынка. На смену 13% компаний, у которых отобрали лицензии, пришли структуры, связанные с местными властями. То есть муниципалитеты таким образом стали реальными игроками на рынке жилья. Не противоречит ли это антимонопольному законодательству?
— Я изначально был против методов лицензирования, предложенных Минстроем. Свою позицию я четко изложил на встрече с Владимиром Владимировичем Путиным, сказав Президенту, что в такой системе заложены определенные риски.
А что касается 13% процентов… Исходя из количества жалоб, которые мы получаем в Общественной палате, можно предположить, что это цифра явно занижена.
Вообще говоря, лицензирование УК предполагает в основном улучшение условий эксплуатации жилья, а не умение конкретного человека ответить на сто вопросов комиссии. Вообще говоря, я считаю, что лицензирование необходимо было провести, но, как я его вижу, это прежде всего решение вопросов, связанных с улучшением условий жизни людей. А значит — наличие у управляющей компании необходимых технических возможностей по эксплуатации жилого фонда, своевременному проведению тех или иных ремонтов, а в малых городах (которых у нас тысячи) — наличие соответствующей технической базы (сварочные агрегаты, компрессоры, экскаваторы, автокраны, вышки, бульдозеры и т.д.). То есть то, что в малых городах негде взять в аренду.
В данном же случае лицензирование свелось к тому, как ответят на вопросы руководители управляющих компаний. Кому-то, чтобы вызубрить ответы, нужно три месяца, кому-то — 10 дней. Это легко достижимо. И если своевременно открыть все сведения, то лицензия в кармане. Но это не решение вопроса.
Еще один аспект — это права, которые даются жилинспектору на конкретной территории. У меня нет никаких возражений против Главного жилинспектора Андрея Чибиса, но созданная вертикаль, считаю, несет в себе определенную опасность. Сегодня ничего не стоит зафиксировать два нарушения в многоквартирном доме, написать жалобу в жилинспекцию, ее быстренько рассмотрят в суде, и на место изгнанной УК придет другая, аффилированная «с кем надо». И таких примеров множество по всей России. Я считаю, что жилинспектор должен на местах оперативно подчиняться руководителю города, района.
К слову, когда я рассказал Владимиру Владимировичу о заложенной здесь коррупционной составляющей, он со мной согласился и сказал, что нужно будет подработать этот закон. С тех пор минул год, и мы убедились: то, о чем я предупреждал, сбылось. В общем, лицензирование должно быть откорректировано.
— А как Вы в целом оцениваете Стратегию развития ЖКХ до 2020 года, подготовленную Минстроем?
— Думаю, что в целом она может быть принята, но с определенными дополнениями и изменениями, которые мы внесли от лица Общественной палаты.
Главное, с чем я категорически не согласен, это объемы, которые закладываются по сносу аварийного жилья и по капремонту. Я и на встрече с Президентом ставил этот вопрос. До тех пор пока не будет сделана реальная инвентаризация жилья, нельзя составлять никакую долгосрочную концепцию.
Ведь по какому пути мы сегодня идем? Используем старые, когда-то собранные данные. А вот я, будучи мэром Воркуты, определял количество аварийного жилья исходя из его фактического состояния. А после моего ухода прокуратура приходит к новому мэру и говорит: вы обязаны переселять людей из аварийного жилья. Но жилья для переселения нет. На что прокуратура говорит: мы заведем уголовное дело. Тогда новый мэр города перевел аварийное жилье в категорию ветхого.
И вся страна так сделала, боясь ответственности. Недавно я вернулся с Байкала. И лично видел, как на БАМе построенные в свое время времянки, которые должны быть снесены, хотят отнести к жилью. Например, мэр Северобайкальского района не может перевести в категорию жилья то, что и жильем-то не является.
Я считаю, что нужна инвентаризация всего жилого фонда, каждого дома. В ней должны быть учтены все характерные особенности конкретного здания, начиная от фундамента и заканчивая кровлей. И вот тогда появится реальная картина: сколько у нас аварийного жилья, сколько ветхого, а сколько того, которое еще долгие годы не потребует ремонта.
В Росстате и Счетной палате России проходили совещания по данному вопросу. Перед этим я вышел на ряд мэров с тем, чтобы узнать, насколько они владеют вопросом состояния жилого фонда. К сожалению, картина плачевная. Это произошло в результате прекращения работы БТИ, а кадастровые службы занимаются только новым жильем.
Я глубоко убежден, что именно вмешательство В.В. Путина привело к тому, что принято решение осуществить инвентаризацию всего жилого фонда России. Минстрой настроен возложить это на плечи глав субъектов Федерации. Но в этом случае, уверен, опять пойдут недостоверные сведения. А вот город во главе с руководителем и конкретная УК сделают это достоверно, поскольку они заинтересованы в объективной картине.
В любом случае инвентаризация — дело нужное и полезное.
— С июля 2015 года процесс капремонта многоквартирных домов переложен на плечи собственников. Ваша позиция по этому поводу?
— Сегодня чохом пытаются ремонтировать все дома. А вот если проведут инвентаризацию жилфонда, тогда будет понятно, какой дом в каком состоянии и что с ним требуется делать. После того как будут определены аварийные дома, нужно категорически запретить там прописку и приватизацию жилья.
Что касается сумм, которые вносятся на капремонт, здесь тоже требуется определенное вмешательство надзорных и жилищных органов. Вон Собянин ввел в Москве 15 рублей за «квадрат», а Полтавченко — 2,5 рубля, хотя Санкт-Петербург — достаточно старый город. А в Ханты-Мансийске и Якутске этот показатель составляет 8 рублей. Но давайте подумаем, что такое по сравнению с Москвой капремонт в Якутии, в доме на вечной мерзлоте?
Это то же самое, что с бюджетными деньгами, выделяемыми на снос аварийного жилья. 31,5 руб. за 1 кв. м жилья по всей стране — это из серии анекдотов, причем скверных. Ну скажите, как сегодня могут уложиться в эту сумму мэры тех же Воркуты, Северобайкальска или Якутска наравне с мэрами Калуги или Смоленска? Ведь здесь совершенно разные сроки и способы строительства, стоимость стройматериалов и рабочей силы, логистика доставки материалов. Одно дело — строить в условиях лета, которое продолжается четыре месяца, а другое — на Крайнем Севере, за месяц-полтора.
Для этого в свое время и ввели северный коэффициент. И сегодня, считаю, нужно пересмотреть стоимость квадратного метра и сроки строительства в разных регионах России. Я написал соответствующие письма в адрес председателя Общественного совета при Минстрое и ЖКХ С.В. Степашина, министра М.А. Меня и правительства о необходимости корректировки концепции в этой части.
Теперь о способах оплаты капремонта. Я считаю, что жильцы многоквартирного дома должны иметь собственный спецсчет и самостоятельно принимать решение, что, когда и за сколько ремонтировать. Но активных людей у нас, к сожалению, меньшинство. А пассивные, индифферентные на собрание не пришли, в результате у них в домах все это ушло в пресловутый «общий котел».
Я за то, чтобы в Правительстве аккумулировались определенные средства на издержки, образовавшиеся в свое время по капремонту. Речь о домах, требующих серьезного капремонта, где живут очень нуждающиеся собственники, которые не в состоянии сами эту проблему решить. Вот здесь надо вмешаться государству, используя ту же инвентаризацию.
— Чья точка зрения на готовящийся законопроект о субсидиарной ответственности государства по вкладам ТСЖ, выбравших спецсчет для перечисления сборов за капремонт, Вам ближе: подготовившего документ Минстроя или Минфина, который выступает против?
— Далеко ходить не будем. До вас у меня сидел представитель ЖСК, который перечислил все деньги в банк «Гагаринский». Недавно ЦБ отнял у этого банка лицензию. Поэтому мы договорились, что когда мне принесут все документы, я напишу в ЦБ.
А в целом, конечно, здесь должна быть большая ответственность. И Минфин, на мой взгляд, ведет себя не совсем правильно.
— Руководство Минстроя много говорит о том, что в сфере ЖКХ надо развивать ГЧП. Насколько это жизнеспособно в российской глубинке, с Вашей точки зрения?
— Не забывайте, что концессия — это бизнес. И надо четко смотреть, где она нужна, а где нет. Например, большинство региональных руководителей категорически против передачи в концессию водоканалов.
Возникает вопрос, кто станет концессионером. Будет ли это честный бизнесмен, прожженный местный олигарх или какой-нибудь аферист. Есть конкретные примеры, когда та или иная структура ЖКХ была передана в концессию и в итоге, увы, оказалась на дне. Так что это очень серьезная тема. Здесь должно быть все досконально выверено. А региональные власти должны постоянно это контролировать.
А вообще, очень важно, чтобы в сферу ЖКХ приходили люди, неукоснительно следующие «правилам игры», которые устанавливает Президент Российской Федерации. Правительство же и главы субъектов должны строго следить за тем, чтобы на местах не вставляли палки в колеса нормальным бизнесменам.
А чтобы сам бизнес работал честно, инвестировал в родную страну, руководство должно иметь в руках хорошую плетку. Вот у меня, когда я был мэром Воркуты, в кабинете за спиной на стене висела настоящая нагайка. И когда я ее снимал, то у всех присутствующих расхлябанное состояние быстро сменялось рабочим.
— Кнут — дело хорошее, особенно в ЖКХ. Но и пряник тоже не надо забывать…
— Уж про пряник у нас не забывают: люди и награды получают, должности, премии, звания…. Поэтому пряник пряником, а нагайка нагайкой.
Беседу вели Александр ГУСЕВ, Андрей ЧЕРНАКОВ
rcmm.ru